Урал - не Лазурное побережье, так уж сложилось, и климатически, и исторически. Цвет для него по определению не мог бы быть ни легким, ни прозрачным, ни туманно-перламутровым, ни веселым или ярким. Он должен быть плотным, насыщенным, темным, тяжелым, драматическим, если хотите, даже мрачным. Причем не синим, бордовым или, боже упаси, темно-коричневым, а вот именно таким черно-зеленым.
Как малахит. И как невысокие склоны наших старых гор, покрытые черными еловыми лесами, среди которых осенью так красиво горят вкрапления золотых берез. Кому случалось подъезжать к Екатеринбургу на поезде, тот понял, что я имею в виду.
Но одним этим елово-малахитовым цветом было никак не обойтись. Потому что Урал край хоть и суровый, простите мне это избитое определение, но точно не депрессивный. Он - яркий! И полон сокровищ, земных и людских.
Яркости и сокровищ я для него не пожалела, равномерно заполнив шишками всю его поверхность. Вот их фиолетово-сине-почти черный градиент на локальном темно зеленом и обеспечивает мне нужную искру и правильный градус напряженности.
Но, хотя колористическая история и выстроилась безупречно точно, одних только цветовых средств тут было бы недостаточно. Чтобы запустить пульс вещи, помимо цвета необходим был объем. И это так важно, что заслуживает отдельного разговора.
Journal information